Каталог статей

Кто может ассоциироваться с различными любовными похождениями? Конечно Казанова!
Прославленный венецианский авантюрист - Казанова, был блестящим рассказчиком.
Это имя стало уже нарицательным, оно уже давно стоит в одном ряду с такими литературными персонажами, как Дон Жуан или всем известными «современниками» Казановы Ловелас и Фоблаз. Со временем все рассказы Казановы перерастали из записей в мемуары. Отметим тот факт, что мемуары Казановы в духе идеологии либертинажа не обходят стороной сексуальную сторону его похождений. В них Казанова старался во всех красках отобразить свою бурную жизнь, которая была полна многочисленными любовными и авантюрными приключениями.

Одной из самых ярких и живых книг, написанных в галантном ХУIII веке, можно назвать "Мемуары" Джованни Джакомо Казановы.

Казанова, подобно графу Сен-Жермену и Калиостро, принадлежал к беспокойному племени авантюристов. Он обладал разносторонними познаниями и талантами, писал романы и доносы, много путешествовал, менял занятия как перчатки. Однако в историю он вошел прежде всего как великий соблазнитель.

В своих «Мемуарах» венецианец утверждает, что за свою жизнь обладал несколькими сотнями женщин и, разумеется, не всех их упомянул в своих воспоминаниях. Исследователь жизни Казановы испанец Хуанчо Крус называет цифру 132, при которой на год в среднем приходилось по три любовных связи. По социальному положению среди них было 15 представительниц королевских дворов Европы, 18 аристократок, 24 служанки, 11 проституток, 7 актрисок, 6 танцовщиц, 4 куртизанки, три монахини и три певички и даже одна рабыня (кстати, русская крепостная).

Любовь была одним из высших смыслов существования Казановы, она и сделала его великим. Но его романы не заканчивались свадьбой, вознаграждением добродетели и развенчанием порока. Естественное чувство свободно и бесконечно, в нем самом его оправдание. «Я любил женщин до безумия, но всегда предпочитал им свободу».

Он спал с аристократками, с невинными девочками, с проститутками, с монахинями, со своей племянницей, быть может, даже с собственной дочерью... Но за всю жизнь, кажется, ни одна любовница ни в чем его не упрекнула, ибо физическая близость не была для него лишь прозаическим способом проведения досуга законченного сладострастника-эгоиста. Подводя итог своих эротических похождений он говорил:«Четыре пятых наслаждения заключались для меня в том, чтобы дать счастье женщине».

Можно ли верить его мемуарам до сих пор остается загадкой, но несмотря на это, личность Казановы продолжает возбуждать интерес.